Министр энергетики США Рик Перри заявил о том, что Соединенные Штаты намерены ввести ограничения в отношении российского проекта «Северный поток-2». Об этом он сообщил в ходе своего визита в Киев, куда прибыл для участия в инаугурации нового президента Украины Владимира Зеленского.

Пять лет назад риторика высказываний депутатов Бундестага четко определяла суть общей позиции Берлина по отношению к США, России, ее газу. В разговоре с российскими журналистами они отмечали, что поддерживают введение санкций, приветствуют топливную конкуренцию и опасаются газового оружия Москвы. Сегодня мы слышим совершенно другие речи: Германия не является колонией США, а «Северный поток-2» есть источник безопасных поставок в Европу, который к тому же нужен для решения задач в сфере экономики и энергореформы.

Международное сотрудничество в современном мире является важным фактором развития экономики любой страны. Однако для развития отношений между странами и бизнес-сообществом необходимы эффективные площадки для коммуникаций. Одной из них является Российско-китайский энергетический бизнес-форум (РКЭБФ), который состоится 6–7 июня в рамках Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ). Форум призван расширять энергетическое сотрудничество между Россией и одной из самых крупных и динамично развивающихся экономик мира – Китаем.

Нефтегазовая отрасль России продолжает оставаться главным источником доходов казны государства. При этом в прошлом году, после бурного роста 2017 года, размер инвестиций в добычу полезных ископаемых остался практически на прежнем уровне, а в области добычи нефти и газа даже снизился. В общем объеме инвестиций в российской экономике доля, приходящаяся на добычу углеводородного сырья, составляет всего 13,6%. Это меньше чем доля обрабатывающей промышленности (16,7%), а также сферы транспортировки и хранения (19,1%). Учитывая значимость отрасли для бюджета, такое соотношение выглядит более чем странно. А если принять во внимание возможные уже в ближайшие годы сложности с удержанием производства нефти на существующем уровне, подобная статистика означает, что инвестиционная активность в сфере нефтедобычи не соответствует вызовам времени.

Доктрина энергетической безопасности (ДЭБ), утвержденная Указом Президента РФ №216 от 13 мая 2019 года, – документ специфический. Предмет Доктрины, в отличие от Энергетической стратегии, стратегий и генеральных схем отдельных отраслей ТЭК, – безопасность, а не развитие ТЭК. И в целом она связана со стратегическим планированием не столько в сфере энергетики, сколько в области национальной безопасности. Ее смысл – сформулировать в самом общем виде, что такое энергетическая безопасность, и систематизировать, что ей угрожает и каковы задачи, субъекты и механизмы ее обеспечения. Иными словами, подготовить концептуальную (теоретическую) основу под дальнейшие практические шаги в сфере нормативно-правового регулирования. Звучит это все скучно, но документ, если его читать внимательно, получился достаточно интересным и заслуживающим внимания.

Прежде всего, я хотел бы сосредоточиться на положении природного газа в Европе. В настоящее время на природный газ приходится около 23% энергетического баланса. Еще в течение долгих лет, в соответствии с нашими прогнозами, в Европе будет происходить постепенное снижение общего потребления энергии в результате мер по энергосбережению и повышению энергоемкости. Тем не менее спрос на газ сможет показать некоторый рост.

Рост населения и технический прогресс привели к возросшему спросу на все виды энергии в мире. Конкуренция между различными видами энергии из года в год только усиливается. Кажется, что весь мир только и занят поиском альтернатив традиционным невозобновляемым энергоресурсам. Однако, по сравнению с технологическими прорывами XIX и XX веков, спрос на новые технологии в XXI веке во многом продиктован соображениями экологии, а также диверсификацией видов и источников энергоносителей. Одним из таких видов является водород. В отличие от низкоуглеродного природного газа, водород сам по себе является безуглеродным источником энергии. Переход к импорту водорода вместо или вместе с природным газом может стать энергетическим прорывом для России и других стран-экспортеров природного газа. Водород может стать и причиной сокращения импорта российского газа, если Европа перейдет на новые источники и технологии водородной энергетики без участия России. Примет ли Россия этот новый вызов и сможет ли реализовать эту возможность, улучшив энергетическую политику в отношениях с Европой?

В начале мая немецкая нефтегазовая компания Wintershall (входит в концерн BASF) завершила слияние с DEA Deutsche Erdoel AG, подконтрольной группе LetterOne Михаила Фридмана и Германа Хана. Сразу после обнародования этого события глава объединенной компании Марио Мерен заявил о рождении европейского нефтегазового «чемпиона» с активами в 13 странах мира, общей добычей 750–800 тыс. баррелей в сутки и обеспеченностью запасами на 11 лет. Являясь основным и многолетним партнером «Газпрома» в Европе, сегодня Wintershall Dea открывает новую главу в истории сотрудничества между Россией и Германией. О новых перспективах, планах и общеевропейской газовой риторике в интервью главному редактору журнала «Нефтегазовая Вертикаль» Ирине Кезик рассказал ответственный за Россию, член исполнительного комитета компании Wintershall Dea ТИЛО ВИЛАНД.

Одной из постоянно обсуждаемых в средствах массовой информации тем с весны прошлого года, после резкого скачка цен на бензин и дизтопливо, является регулирование цен на моторное горючее, а также на другие нефтепродукты. Многие аналитики увязывают этот скачок с проведением налогового маневра в нефтедобывающей отрасли. Но с какой целью он проводится и каким образом обосновывалась необходимость его осуществления? Достигаются ли первоначально поставленные цели и какова цена их реализации? Попробуем в этом разобраться.

Российский нефтегазовый комплекс сегодня испытывает двойное давление. С одной стороны, несмотря на рост нефтяных котировок, рынок углеводородного сырья по-прежнему остается весьма волатильным, и нет никаких гарантий, что поток доходов от экспорта нефти и газа останется стабильным. С другой стороны, санкционное давление на Россию ограничивает приток иностранных инвестиций в отечественный НГК. Каковой же будет реакция на эти вызовы? И, главное, где находится та «золотая жила», которая могла бы стать источником долгосрочного финансирования новых нефтегазовых проектов? Надо ли искать ее на международных рынках капитала или лучше мобилизовать внутренние российские ресурсы? На эти вопросы пытались дать ответ участники пленарного заседания «Инвестиции в российский нефтегазовый сектор в текущих экономических условиях» в рамках 15-го Российского нефтегазового конгресса.